Ко мне ты, как к Пигмалиону,
Перед рассветом приходила...
Когда уж не спалось, и сердце ныло...
В короткой тунике-накидке, от плеча до бедер,
Любви богиня - Нимфа, Галатея, Афродита...
Лиц твое в копне волос волнистых,
Мелькнуло профилем точеным,
Как будто срезанным из-под карниза,
Из храма древнегреческого с фриза...
И медленно, перед глазами удивленными проплыло.
А взгляд мой, по привычке, стройную фигуру провожал,
Форм утонченных женских линию читал...
И вдруг ты оглянулась!.. Взор мой изумленный,
Как будто бы, не замечая...
И замер я, чего-то ожидая...
Ты подошла ко мне спокойно, не спеша.
Движеньем легким, от бедра полупрозрачную накидку
отвела...
... Я потрясенный, сразу же лишился дара речи.
... Того, что составляет смысл и тайну бытия,
Не разглядел и не увидел я...
На треугольном полувыпуклом плато,
Меж бедер, ниже живота,
Таинственной расщелины (вход в грот) -
Не обнаружилось, не оказалось...
... И как в гипнозе, на колени до земли склоняясь,
И долго к лону этому приглядываясь, приближаясь...
Я вдруг к нему губами жадными припал,
И целовал его без спроса... и дрожал...
А лоно нежное молчало,
Никак на бурю чувств моих не отвечало...
Потом я вдруг, скользнул губами выше, к сердцу ближе.
Кружочек матовый под тонкою накидкою,
На груди ее ища... И бережно к нему
Губами прикоснулся, припал и замер, не дыша.
... Почувствовал упругость, теплоту,
Чуть слышное биенье сердца...
У этой человеческой, еще прохладной, но уже
Живой фигуры, которую в воображении я создал,
А пред рассветом, перед пробужденьем увидал...
... Мне не хватило сил преобразить ее,
Вдохнуть в нее любви ответной чувство...
... Ее незрелая душа еще дремала в теле,
И как бы не были сильны мои потуги,
Дыхание души я не узрел у моей подруги...
... А может быть запрет я свыше получил,
Чтоб в самое святое и таинственное в мире,
В другую жизнь с экспериментами своими не вторгался,
И тем, что сотворил до времени, -
Не упивался...
